доберемся до Юсджей за неделю. По крайней мере, Грандэ Тор так сказал...
— Кстати, говоря о мобах… Эй, Бакубро, о чём ты с Оракулом перетёр? — невпопад, но с явным любопытством поинтересовался Эйджиро.
Кацуки нахмурился, его взгляд стал колючим. Ему не нравилось, что они не забыли о его приватной беседе с Гранде Тором. Он на мгновение отвёл взгляд в сторону, словно собираясь с мыслями, прежде чем дать ответ с акульей улыбкой:
— Тебя колебать не должно, дерьмоволосый. — Его голос звучал с угрозой. — Когда надо будет, расскажу. А сейчас отъебись, пока я тебе эту свою «перетёрку» на твоей же роже не продемонстрировал.
— Воу, полегче, бро, — возмутился Эйджиро, отступая на шаг. Он бросил быстрый взгляд на Момо и Мико и добавил со смешком, пытаясь разрядить обстановку: — Здесь же девушки, нельзя при девушках так выражаться!
Кацуки фыркнул, отводя взгляд и демонстративно отворачиваясь, хотя ему стало немного стыдно за свою грубость.
— Да похрену вообще, есть тут кто или нет. Просто не допрашивай, и всё. И вообще, это не для ваших ушей, понял? Слишком... сложно для вас, — закончил он бурчанием себе под нос.
— Мяу заинтригована теперь, — с лукавой улыбкой сказала Мико, подходя ближе к Кацуки и игриво склоняя голову. — Что же тебе такого оракул мог намурчать? — быстро добавила она, заметив его недовольный взгляд: — Жаль, что ты не можешь рассказать прямо сейчас...
Кацуки пожал плечами, стараясь выглядеть равнодушным, но его поза выдавала внутренний дискомфорт.
— Да ерунда, — его голос звучал теперь не так резко, как прежде. Он перевёл взгляд на Мико и сменил тему: — Лучше скажи, что это за раскошачивающее зелье было? Зачем оно тебе?
Мико усмехнулась, пожав плечами:
— Это именно то, что оно и есть: раскошачивающее зелье. Снижает чувствительность к ядам, которая особенно высока у котолюдей, и ряд дебафов, которые типичны для нашей расы. Мяу держала его на случай эпичного или даже легендарного сражения с боссом… или, может быть, на случай встречи с особо ядовитым мобом.
— О как! — изумился Изуку, его глаза загорелись от интереса. — А я думал, что оно снижает и бонусы зверолюдей…
— Если только приготовлено при уровне зельеварения ниже двадцати пяти, — возразила Мико с лёгкой усмешкой. — Но у мяу отца оно тридцать шесть.
— Тридцать шесть?! Ничего себе! — взревел Эйджиро, широко раскрыв глаза от удивления. — Это сколько же он качался?
— Он родился с двойным бонусом к прокачке всего, что связано с целительством, — спокойно ответила Мико, словно это было самым обычным делом.
Кацуки вскинул бровь, слушая разговор. Стало любопытно: а у отца Мико из его реальности есть похожий «бонус»?
— Ладно, нам надо идти, — сказал Изуку, сворачивая голограмму местности. — Быстрее доберёмся — быстрее перезагрузим мир, лишив нелогично глючной неуязвимости и Все За Одного.
День выдался на редкость приятным: ласковое солнце заливало светом кроны деревьев Проклятого Леса первого уровня. Несмотря на зловещее название, этот участок леса считался относительно безопасным, особенно вблизи дороги. Вековые деревья, покрытые мхом и лишайниками, стояли по обеим сторонам, отбрасывая причудливые тени. Пели птицы, а вдалеке слышалось жужжание насекомых – обычная лесная идиллия, если не считать лёгкого ощущения тревоги, витавшего в воздухе, словно напоминание о том, что это всё же Проклятый Лес.
В скором времени компания свернула с главной дороги на едва заметную, заросшую травой, ведущую вглубь леса второго уровня, где он становился мрачнее и более пугающим. Вновь начали попадаться мелкие и иногда — средние мобы. А ближе к вечеру появилась и нежить. Пришлось искать место для ночлега и делать привал, создавая защитное кольцо вокруг лагеря.
Компания доела остатки закупленной еды, болтая о чём-то несущественном, и, уставшая после насыщенного дня, начала готовиться ко сну.
Измотанный долгим отсутствием отдыха, Кацуки отрубился, едва голова коснулась земли, устланной мягким мхом.
Пробуждение было внезапным и крайне неприятным: режущие капли обнуливня, словно крошечные ледяные иглы, больно впивались в кожу, нанося ощутимый урон здоровью. Каждая капля оставляла после себя жгучее покалывание, как от ожога крапивой. Грохотал гром, раскатываясь по небу с оглушительной силой, а ослепляющие вспышки молний, словно удары стробоскопа, на мгновение выхватывали из темноты искажённые лица и испуганные глаза. Кацуки вскочил на ноги, шипя от болезненных хлёстких струй, которые, казалось, пробивали насквозь. Голова гудела от усталости, словно наковальня, и он в первую секунду не мог сообразить, где находится и что происходит. Инстинкт самосохранения гнал его прочь от этой стихийной атаки.
— Бакуго, сюда! — прокричал Эйджиро, чей голос едва пробивался сквозь шум дождя и грома. Он махал рукой, указывая на вход в палатку.
Кацуки, не раздумывая ни секунды, без лишних слов кинулся в палатку, словно раненый зверь, ищущий укрытие. Внутри было относительно сухо и тепло, несмотря на бушующую снаружи стихию. Сшитая из прочной специальной ткани палатка надёжно защищала от обнуливня, созданная для того, чтобы в ней было приятно и безопасно даже в самых экстремальных условиях.
Дождь стучал по натянутой ткани с такой мощью, что казалось, будто невидимая рука швыряет в неё горсти камней. Каждая капля звучала гулко, создавая непрекращающийся, монотонный шум, который, однако, не мешал разговору. В воздухе витал запах сырой земли и травы.
— Что по дебафам? — спросила Мико, стоило Кацуки войти в палатку. Кошкодевочка с пушистыми кошачьими ушками, настороженно торчащими вверх, и распушившимся серым хвостом, который нервно подергивался, стояла рядом с одной из кроватей, внимательно наблюдая за соклановцем. Взгляд скользнул по его напряженной осанке и потемневшим кругам под глазами. Как целитель клана, она инстинктивно чувствовала, когда с кем-то что-то не так.
Кацуки, тяжело дыша, проверил свои данные, буркнул что-то невнятное о том, что всё в порядке, и тут же, не раздеваясь, рухнул лицом вниз на ближайшую свободную кровать. Он отрубился мгновенно, словно его выключили. Энергия была на нуле, тело требовало отдыха. Явных физических повреждений или дебафов, кроме крайней усталости и ранок от обнуливня, которые должны пройти в течение часа, на нём не наблюдалось.
— Мяу имела в виду, чтобы ты мне доступ дал для подробного анализа, — с легким укором в голосе сказала Мико, рассеянно глядя на неподвижно лежащее тело. Что-то определенно было не так, но без глубокого анализа всё
